Комментарии к сообщению #109974

Приехал из Брянского леса. Сразу бегом на работу -- и в Интернет.

Н-да. Тоскливо стало и грустно. А тут еще Бугаев. Эх, Леха, Леха,

и без тебя так плохо... Вернулся домой -- и за ручку (каюсь, до

сих пор пишу по-дедовски, а потом добрые люди набирают на

компьютере). И стал писать. Разошелся! Перед Фатеевым божился, что

не убийца я, и не собирался стрелять в Карлыча; каялся перед

Таблоидом, мол, прости, Олег, хотел-то другого -- мира и братства;

дяде Боре указывал на соответствующие главы из Библии, чтобы он с

легкостью не воспрошал: ну и что? А уж Щасвирнусу сколько

понаписал. Все что-то пытался доказать. И сколько мне из разных

городов писем приходит, и как я 15 лет ходу пешком по России,

а потому спрашиваю людей обо всем. Даже написал ему, сколько в

Думиничах жителей. Перечитал все -- и так тошно стало, будто украл

что-то и пытаюсь оправдаться. Порвал все, достал брянские гостинцы

-- грибы и экологически чистый продукт -- самогонку. И то и другое

пошло прекрасно. И так стало на душе тепло, а в голове ясно, что

вновь схватился за ручку и неожиданно из-под пера вышло... То, что

вышло. Если пару раз улыбнетесь -- буду рад. До Нострадамуса и

даже Нотерпемуса мне далеко, но в каждой шутке есть доля... сами

знаете чего. Но сначала несколько посланий.

Oldfan

Для меня ценно, что первым был именно ваш отклик. Каждый из нас

субъективен, с каждым можно спорить, но как жаль, что чаще всего в

споре вместе с водой выливают и младенца. Вы этого мудро не стали

делать. Спасибо.

Бинокль, frol, Ромыч, Cerberus

Как говорится, доброе слово и кошке приятно. Благодарю вас, друзья.

Сергей Фатеев

Торжественно заявляю: отныне считаю Н. К. Сванидзе своим братом и

сродником. Больше у меня нет исключений. И в подарок зеркалу

русской демпрессы к Новому году -- цитата из моего друга Тимура

Шаова:

Говорит мне: ты-то сам из каковских, отвечай, говорит, в чем твое

кредо? Ты за питерских или старокремлевских? Я вообще-то, говорю,

за "Торпедо".

Jay

Земляк (я родом из Киреевска), не обижайтесь на снобов. Несчастные

люди, поскольку снобизм -- это очень быстрый переход из чернозема

в княжеское достоинство. В организме, прежде всего в сердце и

отчасти в голове, начинают происходить неотвратимые изменения.

Щасвирнус

Искренне благодарен вам за слова: "точнее, Венев -- его город, там

он -- писатель. И в Дубне". Обожаю символику. Для меня такие два

разных города -- это и есть Россия. Принимаю.

Николай Сергеевич

С удовольствием пообщаюсь. vstrecha@dubna.ru

Кажись, все. А теперь приступаем.

Вот и подошел к концу год Петуха, оказавшийся таким богатым на

события -- для кого-то добрый, для кого-то... Судите сами. Сбылась

мечта Вадима -- Алешин продал Торпедо олигарху. Но им оказался не

Мамут, а... Дерипаска. Не удивляйтесь. Цены на цветные металлы на

Лондонской бирже резко пошли вверх, и Дерипаска, который, как

оказалось, многие годы тайно болел за Торпедо, решил купить клуб.

И буквально через месяц новости из команды стали хитом

трансферного рынка Европы. Говорят, Лебеденко поклялся по время

следующего отпуска в Таиланде не только потрогать крокодила за

хвост, но и положить ему в пасть свою голову, если только ему

разрешат вернуться в родную команду. Леша Бугаев клятвенно

пообещал ради этого же бросить пить. Но, говорят, новый главный

тренер Фабио Капелло и его помощник Сергей Петренко были

неумолимы. Стоит ли удивляться, что весь сезон Торпедо, правда,

вместе с ЦСКА и Тереком, возглавляло турнирную таблицу.

Вы, наверное, спросите, а как же Кубань? Будучи опытным

бизнесменом Дерипаска удачно продал эту команду одному

американскому концерну, специализирующемуся на производстве генной

кукурузы, картофеля и свинины. Как известно, американцы ничего не

понимают в европейском футболе, но здорово разбираются в бизнесе.

Кубань скоро очутилась в другой лиге -- нет, друзья, совсем не в

премьер, а в четвертой лиге юго-восточной бейсбольной конфедерации

США. Проклятые янки все рассчитали: их соотечественники, как

известно, не разбираются также в географии. Кубань возили по

луизианской и техасской глубинке. Фермеры тащились от того, что их

земляки в свободное от работы время громят сборную Кубы. Тащились,

и поедали в невероятных количествах гамбургеры из свинины,

поп-корны и чипсы, запивая все это обязательно облегченной

пепси-лайт, думая, что от этого они похудеют. Разумеется, Кубань

билась как могла, но что делать, если из всей команды только ее

старший тренер с непроизносимым для янки именем -- Соферби, в

детстве играл в лапту. Нападающие команды быстро бегали, но не

могли сильно бить, защитники сильно били, но не могли быстро

бегать. Те и другие не попадали по мячу. Постепенно команда

деградировала. Быстрее всех сломались русские и украинцы: они так

не смогли понять, почему местные свиньи так худы, почему у них

такие узкие рыла и совсем нет сала. О горемычной команде узнали в

Москве и в Луизиану срочно выехал продюсер Тодоровский-младший,

который решил снимать фильм "Дети Кондрата-2, или О чем казаки

плачут-3".

Год Петуха оказался несчастливым и для команды Москва. Мне больно

об этом писать, но в том, что команда вылетела из премьер-лиги,

виноват и Белоус. Во время того самого чаепития... Как, я вам

разве не сказал? В 2005 году Колосков передал всю власть Алешину,

заместителем которого стал Мишин, а пресс-секретарем РФС --

Ергаков. Сам Колосков занял место Фетисова, которого, в свою

очередь, партия "Единая Россия" отправила в командировку в НХЛ --

Слава стал боссом профсоюза игроков вместо Гуденау. Итак,

дружеский обед с чаем. Заспорили Первак и Семин (кто бы знал, что

совсем скоро Юрий Павлович, именем которого был назван центральный

проспект Орла, отправится на должность главного в Ювентус, а его

бывшая команда, не выдержав такого удара, составит пару Москве):

чья команда самая народная. И тут, как в литовском анекдоте,

подошел третий, в данном случае Белоус, и сказал: через год это

будет моя команда. Ценивший добрую шутку Палыч спросил: "Сколько

бабушек и мам тебе надо для этого привести?" Он плохо знал

Белоуса. А тот задумал привести на стадион всех московских женщин,

начав с помощью дружеских СМИ акцию "Наша Москва -- самая

сексуальная". Секс-символом N 1 был избран Бракамонте, которому в

контракте было вменено вновь отрастить длинные волосы и баки а-ля

Пушкин. Но весь результат -- 40 маньячек бальзаковского возраста

на пятом секторе стадиона. Зато у Бракамонте поехала крыша. Гущин

лучше скажет, как это называется по-научному, но теперь Эктар не

понимал, кто он на самом деле. Жену называл Натали, уборщицу

клуба, в прошлом году уволенную из ЦСКА Гиннером с записью в

трудовой книжке: "за второе место в чемпионате" -- Ариной

Радионовной. Еще он феноменально быстро стал прогрессировать в

знании русского языка. И над пустым стадионом раздавался рык

лже-Пушкина: "Какого х... даешь на опережение!? Я же сказал: в

ноги давай! Я тебе что, мальчик, за мячом бегать?" А поскольку

секс-символом N 2 Белоус назначил поляка Иопа, то вскоре вся

команда разделилась на два лагеря -- пушкинистов и иопистов.

Разумеется, пас давал только каждому своему, а Бракамонте,

подбегая к Иопу, всегда напевал слова из полюбившейся ему песни

(муз. Д. Тухманова, сл. Д. Кедрина): "Итак, это мой Мартынов,

итак, это мой Дантес". В чемпионате Бракамонте забил всего один

гол, да и тот в свои ворота. Злые языки утверждают, что метил он в

ненавистную лысую голову Иопа. Но акция, похоже, не прошла даром.

По слухам, которые мне очень больно озвучить, в следующем сезоне у

Москвы будет новый хозяин. Это ведь судьба такая: одни, как

Щасвирнус, мечтают, чтобы их купили, но покупателей не находится,

а других покупают каждый год. Экс-ЗИЛ купила фирма "Джонстон", в

числе прочего выпускающая предметы женской гигиены. И вскоре в

российском футболе, может быть, будет две команды с одним

названием -- Крылья.

Однако я заговорился. Приступаем к главному. Сегодня последний тур

чемпионата. Торпедо принимает ЦСКА. Победитель матча станет

чемпионом страны, в случае ничьей им станет Терек. Ажиотаж -- не

передать. Стадион переполнен. Лишние билетики спрашивают у метро

"Кропоткинская". Болельщики -- Англия, завидуй! -- поют клубные

гимны (две трети стадиона одеты в черно-белые цвета). В VIP-ложе

не протолкнуться. С недавних пор болеть за Торпедо стало

престижно. Кого здесь только нет! Пришел даже Зурабов. Говорят,

Павловский пообещал ему, что на следующих президентских выборах он

получит 99% голосов. Но пока после блестяще проведенной в год

Петуха медицинской реформы Зурабов явился в Лужники с ротой

охранников. А вот и знакомая трибуна А-2. там не протолкнуться.

Видно, как два интеллигентных человека растерянно ищут свободные

места. Это Сергей Фатеев, который думает не о себе, и Н. К.

Сванидзе, о котором думает Сергей Фатеев: Карлычу не хватило места

в VIP-ложе. Сергей окидывает взглядом трибуну. Боже, сколько

знакомых родных лиц! Вот Wolf. Несмотря на колики в желудке и

аллергию, он пришел на судьбоносный матч. А вот доброе лицо

Щасвирнуса. Надо же: привел на стадион любимую бабушку. Ура!

Свободное место. Но рано Сергей радовался: оно находилось рядом с

Виктором Лихачевым. Писака что-то хмуро шептал. Согласно

предсказаниям Ностерпемуса, он должен был сегодня на пару с

Вадимом скандировать ОУЧБ. Правда, наивный миротворец, так и не

понял, что означают сии буквы. Для себя он расшифровал их так:

очень умелые черно-белые. Хорошо Вадиму, сейчас он штатный

психолог Торпедо, помогает Капелло настроить команду. Вот почему и

место рядом -- свободно. Фатеев нахмурился: если он сейчас посадит

сюда Николая Карловича, кто поручится, что Виктор Лихачев на

нажмет курок и одним братом станет меньше? И вдруг -- радость! --

так тогда подумал Сергей. Он увидел, как знаменитый Эd резко встал

и перешел со своего места к Лихачеву. Если бы слышали наши

интеллигенты, как те люди, между которых сидел Эd, прошептали ему

вслед: "Ушел, пра-ативный. А какой хорошенький!" -- может быть,

они поступили бы по-другому (кстати, те двое голубеньких тоже

хороши, им бы радоваться надо: рядом с ними сидел тот самый

человек, который родил крылатую фразу: "Пидоров не люблю, но

черно-белых пидоров не люблю гораздо меньше". Эту фразу никто не

понял, но на всякий случай Еврокомиссия по правам человека вынесла

России замечание). Пока же Николай Карлович пробирался на свое

место, ажиотаж достиг апогея: всех охватило безумное волнение. В

ложе прессы началась элементарная драка за места. Как всегда,

больше всех повезло Рабинеру и Дичковскому: на двух сиденьях между

ними сидели Юрьева и Солдатова:. Невозмутимы оставался только

Трахтенберг: ему предстояло писать отчет о сегодняшнем поединке.

Впрочем, три четверти материала было готово. Начинался он так:

"Помню, гулял я как-то с Андрюшей Шевченко по Милану. Гулял, а

потом вдруг возьми да и скажи ему: не знаю почему, Шева, но

вспомнил я сейчас другой такой чудесный вечер, в Барселоне, где мы

с моим другом Йоханом Кройфом пили прекрасный кофе на площади

Республики. И сказал тогда мне Йохан: а ты помнишь, Леня...".

И тут из тоннеля показались команды. Наконец все услышали диктора.

Им в тот вечер был Таблоид. Он сидел в рубке с Ергаковым и мирно

спорил о том, какое пиво лучше -- Афанасий или Очаковское (как, я

не сказал еще? Они стали лучшими друзьями и наряду с другими на

сайте спорили только по одному поводу: какого цвета в следующем

месяце будут волосы у Анжелы Бирюковой). Видно, спор был долгий. К

тому же -- волнение. И вот Олег нечаянно нажимает на кнопку "вкл",

и на весь стадион прекрасный баритон прокричал: "Какая... бл...

мне пивом пульт залила? Юрка, признавайся, ты, мать твою

перемать?" Примкнувший к ним Юрий Петров, нервно икнув, прошептал:

"Какого Юрия ты имеешь в виду?" И вновь над стадионом

громкоголосое: "Лужкова! Кого же еще?" Весь стадион посмотрел в

сторону VIP-ложе, где ставший пунцовым мэр Москвы произнес: "Я не

проливал пиво" (говорят, после матча Таблоида собирались выслать

из Москвы в Думиничи в 24 часа. Но этому помешал Дерипаска).

И вот матч начался. Боже, какая это была игра. Но когда до ее

конца оставалось меньше пяти минут, счет на табло был по-прежнему

0:0. Между тем, Таблоид трагическим голосом передал новость: "В

Пятигорске закончился матч... со счетом". Короче, Терек опять

уверенно купил, простите, я хотел сказать, победил очередного

соперника и стал без трех минут чемпионом. И вдруг Виктор Лихачев

непостижимо интуичит -- все-таки знаток инженерных душ, простите,

человеческих. А интуичит он, что одна душа, а именно Николай

Карлович, не хочет, чтобы Торпедо сегодня забило гол. Неужели

болеет за Терек? Или за Москву? -- пронеслись в голове Лихачева

черные подозрения. Нет, зря он плохо думал о сороднике. К тому

времени Сванидзе понял, какое место освободил ему Эd. А как

известно, каждый гол празднуется. И чем важнее гол, тем бурнее

празднуется. И все-таки зеркалу свободной прессы не повезло, зато

повезло Торпедо. По краю прорывается Роббен (его Абрамович

проиграл в карты Дерипаске), бьет своей непостижимой левой.

Вратарь мяч отбил, но тут как тут Ван Нистелрой (Дерипаска взамен

его отдал Фергюссону двух лучших ахалтекинцев). Гол! Что тут

началось! Кричали все. Таблоид, Зурабов, кричал весь сектор А-2.

Но громче всех кричал Николай Карлович... Я проснулся. Приснится

же такое.

СораТников -- с Новым годом, православных -- с Рождеством

Христовым! За сим прощаюсь.