СЭ 13.01.2003
ЕМУ БЫЛО ВСЕГО 31

В ночь с пятницы на субботу у подъезда своего дома был убит Юрий Тишков. На теле бывшего форварда столичных "Торпедо" и "Динамо" обнаружено три десятка ножевых ранений.

Если убивают таких, как Тишков, не находится слов ни для времени, в которое мы живем, ни для футбола, в который мы играем. От отчаяния и боли хочется исчезнуть, сгинуть, родиться в другой цивилизации. Стыдно и страшно за мир, в котором от чьей-то руки мог умереть светлый человек, который никогда и никому не желал зла. Даже тому, кто 5 июля 93-го в кубковом матче в Коломне одним страшным движением вывернул наизнанку его лодыжку и в 22 года погубил чудесный футбольный дар.

Роковая, какая-то дьявольская цепочка судьбы. Если бы он до последнего не надеялся стать прежним неудержимым форвардом, то не перешел бы из "Динамо" в "Рубин". И тогда бы в Казани его не обманули с деньгами. И он не захотел бы закончить юридический институт, чтобы помогать другим игрокам отстаивать свои права. И не прошел бы от районного суда Казани до Верховного суда России, в конце концов все-таки заставив "Рубин" законным путем вернуть нешуточный долг. И не решил бы стать футбольным агентом, поверив на собственном примере, что в этой стране все-таки может восторжествовать закон.

Юра надеялся, что имя, заработанное в футболе, даст ему гарантию безопасности в этом тревожном деле, вокруг которого крутятся большие деньги...

Тишкова невозможно было не любить. Детей не обмануть и достаточно одного взгляда на восторженные улыбки зиловской малышни, облепившей Юрия Ивановича на фото двухлетней давности для "СЭ", чтобы понять, как они боготворили своего первого тренера. Когда он уходил из школы, навзрыд плакали не только ребята, но и их родители.

В нем души не чаяли журналисты: с юных лет самый короткий разговор с этим футболистом-интеллигентом мгновенно захватывал и мог растянуться на часы. Да и в свои ряды довольно замкнутая каста моих коллег приняла Тишкова с распростертыми объятиями: до сих пор перед глазами стоит трогательное "посвящение в журналисты", которое ему устроили на берегу Волги в Самаре летом 2001-го, во время первого выезда в качестве телекомментатора. Когда две недели назад ему вручили "Стрельца" как комментатору года, не нашлось ни одного завистника, начавшего бы по этому поводу злословить. Как не умел злословить и он сам.

Перед ним благоговели молодые игроки: недаром, едва он успел получить лицензию футбольного агента, к нему потянулись самые одаренные Пименов, Аршавин, Смирнов. В самых сложных ситуациях он отстаивал их права, и, главное, делал это по закону.

У него были бесконечно преданные друзья, для которых не существует границ и расстояний. В субботу вечером, менее чем через сутки после страшного известия, я позвонил в далекий Канзас-Сити Игорю Симутенкову. И его жена рассказала, что бывший динамовец, едва узнав о трагедии, из своей заокеанской глуши тут же бросился в аэропорт.

За свои без малого 32 он успел сделать столько, сколько другие не смогли бы, прожив втрое больше. В первой жизни помимо футбола были серьезная учеба и страсть к авиации. Юра учился в экспериментальной физико-математической школе при Академии наук, и учился хорошо - годами позже журналисты, узнав об этом, даже сочинили легенду, что он закончил эту школу с серебряной медалью. "Из-за этого в 98-м на встрече выпускников на меня косо посматривали, улыбался как-то Тишков. - На самом-то деле медали не было". Зато была мечта стать летчиком, из-за которой Юра всерьез собирался бросать футбол уехать из Москвы в училище: либо в казахский Актюбинск, либо в украинский Кировоград. Вадим Никонов, тогда тренер торпедовского дубля, насилу отговорил - но до конца жизни Юра мечтательно засматривался на каждый взлетавший самолет и мог с ходу дать ему исчерпывающую характеристику.

Молодому читателю, который не помнит Тишкова-игрока, многое скажет сравнение: в большой футбол он ворвался с не меньшей стремительностью, чем Дмитрий Сычев. Лишь во втором круге чемпионата Союза-90 19-летний парень начал регулярно выходить на поле, а осенью в Кубке УЕФА лихого форварда уже не могли остановить ни "Севилья" с Иваном Саморано, ни "Монако" с Джорджем Веа. Шесть его голов в том турнире - по сей день снайперский рекорд России для одного розыгрыша еврокубка. Было бы и больше, не получи он ранней весной травму в контрольном матче: "Брондбю" торпедовцы без него так и не прошли. Мне, кстати, почему-то кажется, что если бы Сычев попал в руки Тишкова, мальчишка из Омска никогда бы не превратился во всеобщую головную боль.

А мальчишка из Москвы осенью 91-го забил победный гол со штрафного "Спартаку" в предпоследнем туре - и к "Торпедо" пришли бронзовые медали последнего союзного первенства. Годом позже, после очередной травмы, - гол "Реалу" в матче Кубка УЕФА. Потом были смотрины в "Шеффилд Уэнсдей", не обернувшиеся контрактом только из-за недостаточного количества игр за сборную. Эх, если бы обернулись...

Начало 93-го - переход из измельчавшего "Торпедо" в "Динамо". После продажи Колыванова в "Фоджу" и победы над "Торино" у бело-голубых наладились связи в Италии, и "Динамо" должно было стать для Тишкова трамплином для летнего перехода в "Аталанту": с президентом итальянского клуба договоренность уже была достигнута. Такая вот, кстати, деталь: после сезона-92 у Тишкова закончился с "Торпедо" контракт, но, учитывая тяжелое финансовое положение родного клуба, он его продлил. И "Динамо" брало уже не свободного агента, а игрока, за которого нужно платить.

А потом, когда поездка в Бергамо была уже делом нескольких недель, случилась трагедия в Коломне. Глядя на сломанную ногу Тишкова, Евгений Смертин схватился за голову и упал на колени. Игорь Добровольский - заплакал и, потрясенный, попросил замену.

Знаменитый хирург Сергей Миронов в ЦИТО после операции скажет: "Все, Юра, надо заканчивать, бери учебники в руки". Шесть лет он все же еще будет бороться за свою первую жизнь. Игровую. Но когда уйдет из нее, выяснится, что и во второй он не менее одарен. Как и голы на футбольном поле, все выходило у него красиво и радостно. За какое новое дело он ни брался, везде ему хватало и интеллекта, и терпения, и воспитания.

Многое удалось ему за каких-то четыре послефутбольных года, которые были отведены судьбой. Комок подкатывает к горлу, когда думаешь, сколько этот человек с морем таланта, обаяния и доброты не успел сделать.

Пусть земля тебе будет пухом, Юра Тишков.

Игорь РАБИНЕР

СЭ-Футбол 16.08.2002
СПОРТ-ЭКСПРЕСС ФУТБОЛ
КАК ДЕЛА?
Юрий ТИШКОВ

Родился 12 марта 1971 года в Москве. Нападающий. Играл за московские "Торпедо" (1987-92) и "Динамо" (1993-97). В чемпионатах страны забил 18 голов. Провел 20 матчей еврокубков (6 голов). В настоящее время - футбольный телекомментатор.

- Как возникла идея стать телекомментатором?
- Я им еще не стал - работаю на общественных началах. Начал в 2000-м - на РТР в паре с Дмитрием Анисимовым комментировал матчи "Уралан" - "Локомотив" и "Спартак" - "Динамо". Сложное дело. Когда сидишь у телевизора в компании с кружечкой пива или с любимой девушкой - это одно. Совсем другое - когда у тебя на голове наушники и тебя слушают миллионы... Каждое слово фильтровать надо...

- Сейчас стало модным комментировать вдвоем.
- Вдвоем всегда можно друг друга поправить и заранее какие-то темы обговорить. Я, например, поиграл на высоком уровне, понимаю футбол изнутри. Напарник же лучше разбирается в телевидении. Бывают, знаете, ситуации, где нужен телевизионный опыт... В прошлом году в Самаре - минута до выхода в эфир, а у нас никакой связи. Кому позвонить, куда, как связаться...

- Эфир как делите? Ты - две минуты, я - две...
- Нет. Хотя иногда не хватает "сыгранности" - наслаиваемся друг на друга. Эмоции!

- Кем могли бы стать, если не футболистом?
- Мама хотела, чтобы я поступил в МАИ. А я подумывал о кировоградском или актюбинском высших училищах гражданской авиации... Школа была с физико-математическим уклоном, учиться было очень трудно. Многие ребята поступили в МФТИ, МИФИ, МГУ... А я уже с восьмого класса играл за торпедовский дубль. Приходилось отпрашиваться, чтобы съездить в Харьков, Минск на игры. Дубль тренировал Вадим Никонов. Он приезжал к маме, убеждал, что у меня способности, поэтому после 10-го класса лучше пойти в институт физкультуры в Малаховку. Что я и сделал. В прошлом году окончил еще школу тренеров, в следующем надеюсь получить диплом государственной юридической академии.

- Юридическое-то образование для чего?
- Для агентской деятельности. Надо быть юридически грамотным - хотя бы уметь составлять контракт. У нас большинство агентов - совсем не те, что на Западе. Раньше таких жучками называли.

- Клиенты уже есть?
- Есть. Называть не буду, но некоторые входят в расширенный список 59 кандидатов в сборную.

- Учеба для большинства игроков - формальность. И дипломы за них пишут...
- У меня все было серьезно. И комментировать знания очень помогают. В прошлом году написал работу "Ударная активность - атакующие действия команд высшего дивизиона", и теперь мне ясно, почему "Спартак" выигрывает.

- Почему же?
- В прошлом году он больше всех ударов наносил за матч - 15. Сейчас то же самое: 18 - с "Динамо", за 20 - с "Зенитом"... Это и есть ударная активность. Такая, видимо, установка. Посмотрите на Кудряшова - бил, бил и начал забивать.

- Друзья как к вашей комментаторской деятельности относятся?
- Иногда футболисты просят: ну что тебе стоит - скажи, что я "в порядке"! Нет, отвечаю, это реклама, а у нас сейчас товарно-денежные отношения... Шутка, конечно.

- А бывает, что обижаются на комментарий?
- Нет. Ведь все можно по-разному сказать. Интонация важна.

- В футбол играете?
- Очень редко. Нога болит до сих пор. Сустав опять надо корректировать, делать операцию. Говорят, лет через 5-7 создадут искусственный сустав...

Дмитрий ТУМАНОВ

СЭ-Футбол 17.01.2003
ЛИЧНОСТЬ
ЧЕЛОВЕК С ПЕРВОЙ ПОЛОСЫ

Юрий ТИШКОВ. Когда случилась трагедия, первым делом я отыскал в архиве кассету с записью нашей беседы, состоявшейся в октябре 2001 года и по разным причинам так и не опубликованной. Исправить упущенное - то немногое, что еще можно сделать ради памяти Юры.

ИЗ ДОСЬЕ "СЭФ"
Юрий ТИШКОВ
Родился 12 марта 1971 года в Москве. Нападающий. Воспитанник школы "Торпедо". Выступал за "Торпедо" М (1987 - 1992), "Динамо" М (1993 - 1997), "Рубин" (1998), молодежную и олимпийскую сборные СССР и России. В высшей лиге чемпионатов СССР и России - 92 матча (18 мячей). В Кубке СССР/России - 13 матчей (6 мячей), в еврокубках - 20 матчей (8 мячей). Трагически погиб 11 января 2003 года.

В "СЭ" он прописался с первого же номера нашей газеты. 14 августа 1991 года. На первой полосе - репортаж о матче "Торпедо" - "Шахтер" (москвичи выиграли - 2:0) и фото: торпедовец Юрий Тишков уходит от такого же молодого Виктора Онопко и других защитников донецкого "Шахтера". Последний чемпионат СССР - и 20-летний форвард, которого, по общему мнению, ждало лучезарное будущее...

Вместо этого судьба выдала на его долю столько бед, что иному хватило бы и на три жизни. Он выдержал, не сломался. Научился стоять за себя на поле и в суде. Защищать интересы игроков за столом переговоров. Учить детей футболу. Вести телерепортажи, за которые успел получить "Стрельца". За считанные дни до смерти...

В 30-35 ЖИЗНЬ ТОЛЬКО НАЧИНАЕТСЯ

- Насколько тяжело приспособиться к новой жизни после окончания карьеры?
- В российские времена стало легче, чем раньше. Футбол встал на коммерческие рельсы, игроки получают огромные по сравнению с прежними зарплаты. Мои сверстники, которые сейчас понемногу сходят со сцены, скопили достаточно средств, чтобы чувствовать себя спокойно и постепенно адаптироваться к новой реальности. Но не все измеряется деньгами. За полтора-два десятка лет привыкаешь к тому, что изо дня в день тебя возят, кормят, одевают, о тебе пишут в газетах, показывают тебя по телевизору. А когда все заканчивается, большинство окружающих теряет к тебе интерес, отворачивается. Психологически это самый сложный момент: чувствуешь свою ненужность. Но ни в коем случае не стоит на этом зацикливаться - в 30 - 35 лет мужчина находится в расцвете сил. Надо убедить себя в том, что жизнь только начинается.

- Вы в послефутбольной жизни себя явно нашли. Учитесь в юридической академии, комментируете матчи по ТВ, тренируете детей в торпедовской школе, любительские команды.
- Не забывайте, что я, по сути, закончил уже в 22 года из-за той травмы в Коломне. Очень хотел вернуться в футбол. В какой-то мере это удалось: отыграл еще четыре сезона. Но по прошествии времени нет-нет да и ловлю себя на мысли: может быть, стоило раньше сказать себе: "Все, хватит!" - и не мучиться? Ведь учиться на юриста начал только в 99-м. Возиться с ребятами в школе автозаводского "Торпедо" очень нравится, но надо смотреть вперед. От мысли поработать во взрослом футболе стараюсь не уходить. Просто считаю, что начинающий тренер должен обязательно поработать с детьми и параллельно закончить Высшую школу тренеров, где для детских специалистов очная форма обучения бесплатная.
Есть, конечно, и заочная платная. Но глубоко убежден: поступать в ВШТ футболист должен, только когда окончательно завершит карьеру. Действующие игроки приходят в школу с мыслями: "Что нам тут учить? И так все знаем". Какая может быть учеба, пока играешь за команду мастеров? Только на сессию и съезжаются. И оценки ставятся по принципу: "Молодец, такой гол вчера забил! Давай зачетку, "пять" поставлю".
На личном примере понял, что очень многого не знаю. Да, все игроки знают, как должна проходить тренировка, - через себя пропустили. А для чего она? Какие качества развивает то или иное упражнение, как правильно их совмещать? Без специальных познаний в медицине и физиологии, психологии и педагогике не обойтись. У нас же что получается? Приходят тренировать детей только-только закончившие играть футболисты и дают им те же упражнения, что сами выполняли в команде мастеров. Многие из которых маленьким не нужны или даже противопоказаны.

- Все равно тренерских вакансий на всех не хватит. Да и не все склонны к подобной работе. Куда таким податься после окончания карьеры?
- Бывает, конечно, что игроки сразу же становятся тренерами. Это, как правило, те, кто доиграл лет до 35, много лет провел в одном клубе, наладил хорошие отношения с руководством, набрался опыта. Я же не устаю повторять тем знакомым, кто уже на сходе: "Ребята, беритесь за учебники и получайте образование. Еще не поздно. Москва - мегаполис, где со знаниями и образованием работа найдется обязательно". Только вот заставить себя перестроиться в таком возрасте бывает очень сложно.

- Известно, что вы закончили школу с физико-математическим уклоном.
- Да. Были мысли поступить в институт. Хотел стать летчиком, но Вадим Никонов убедил остаться в футболе. Жизнь так складывается, что я иду не как все. Не раз и не два тренеры тянули меня в спецкласс, но посуди сам - какая там может быть учеба? Да никакой. Огромный минус системы спецклассов в том, что далеко не все выпускники школ попадают даже в дубль. И что непопавшему делать? Надо как-то жить дальше, идти учиться. А с чем идти, когда знаний никаких?

БОЛИ ДАЖЕ НЕ ПОЧУВСТВОВАЛ

- О дальнейшей жизни начали задумываться, когда восстанавливались от коломенской травмы?
- Нет. Тогда просто хотел вернуться в футбол. Не мыслил себе жизни без него. Тот матч в Коломне был 5 июля 1993 года. Но лишь осенью 94-го меня начали подпускать к дублю, а в ноябре вышел пару раз на замену в основе. Хотя к прежнему уровню и близко подойти не удалось.
Многие в футбольной среде до сих пор думают, что так неудачно я сломался по стечению обстоятельств. Якобы перелом после прыжка Бодака усугубил упавший на меня сзади другой игрок. До сих пор нет-нет да и услышишь вопрос: "Правда ли?" Да еще перелом ноги у Лебедя пищи для разговоров добавил. (В первом же туре сезона-2001 форвард "Торпедо-ЗИЛа" Владимир Лебедь, забивая гол в ворота "Анжи", столкнулся с вратарем Жидковым и выбыл до конца сезона. - Прим. П.Д.)
Уж не знаю, кто запустил такую версию. Подумайте сами, что может сделать защитник, бегущий вместе с форвардом? Разве что ахилл тебе порвать. При любом неудачном падении подвывих идет внутрь - скорее связки колена полетят, чем голеностоп наружу полетит. А у меня после того удара кость с наружной стороны вышла.

- Я был на том матче в Коломне. Не сразу понял, что случилось, но отчетливее всего запомнил, как подбежавший к вам первым Женя Смертин схватился за голову и в ужасе упал на колени.
- Я тоже ничего не понял. Только услышал характерный треск. Ну, думаю, гетру порвали или резинка щитка от липучки отлетела. Боли в первые секунды не было. Но, опустив глаза вниз, увидел: из гетры что-то торчит в сторону. И по нарастающей обрушился болевой шок.
Не лучшим образом тогда все сложилось. До сих пор не могу понять, почему операцию сделали только во вторник днем, хотя в больницу с открытым переломом привезли еще в воскресенье. Рану толком не дезинфицировали, образовалось нагноение. Приходилось потом вскрывать, чистить. Сустав неправильно сросся - до сих пор приходится летать к одному хирургу в Будапешт. Предстоит еще операция. И, возможно, не одна. Ну да что теперь об этом говорить. Что случилось - то случилось, уже не изменишь. Жизнь совсем по-другому повернулась.

- Но ведь были и потом удачные моменты. Красивый гол с лета "Крыльям" в 95-м, например.
- Да, что-то еще, конечно, было. В еврокубках вот довелось поиграть: с "Ромой", "Рапидом". Но все это микроэпизоды, не более. Тяжело было и физически, и морально. Много времени проводил на скамейке. А потом, организм ведь не обманешь. Как ни старался, какой-никакой уровень удерживался лишь на том запасе, что был заложен в молодости. Даже простое перемещение по полю вызывало боль. Ладно бы еще рука или ключица была сломана. Но нога... Футбол без бега - разве это футбол?

"ДИНАМО" ПОСТУПИЛО ПОРЯДОЧНО

- Как расстались с "Динамо"?
- Динамовскому клубу и лично Николаю Александровичу Толстых я благодарен до сих пор. Это сейчас в регламенте записано обязательное страхование игроков (к которому все равно многие подходят формально). А в моем случае срок контракта истекал в конце 94-го. И я мог без средств оказаться на улице. Но "Динамо" поступило очень порядочно, подписав зимой 95-го со мной, фактически инвалидом, новое соглашение еще на три сезона. С условиями не хуже предыдущего. Несмотря на все проблемы, меня ждали, в меня верили.
Мало кто знает еще одну историю. В 94-м серьезно пострадал в автокатастрофе мой младший брат. Как все эти несчастья вынесла наша мама, до сих пор не представляю. Брату потребовалась серьезная операция, а денег на нее уже не было. И тогда расходы взял на себя динамовский клуб.
Расстались с "Динамо" по-хорошему. Срок соглашения истек 31 декабря 1997 года, и все по нему я получил до последней копейки. Что в нынешних условиях выглядит, прямо скажем, нонсенсом.

- Как вы вообще оказались в "Динамо"?
- Инициатива исходила от Газзаева, который настойчиво звал меня к себе еще летом 91-го. Потом звонил Толстых, с которым мы очень серьезно поговорили про будущее. Если вспомнить те годы, "Динамо" стало первым в нашей стране профессиональным клубом. Организация дела была очень серьезная. А в "Торпедо" шли конфликты и дрязги. В декабре 91-го я даже подписал предварительное соглашение со "Спартаком", но, подумав немного, решил остаться еще на год в родном клубе.

ЮНОШЕСКИЙ МАКСИМАЛИЗМ

- Зато невозможно забыть "Торпедо" осени-90, игравшее ярко и бесшабашно. Когда вы в декабре "грохнули" на выезде "Монако" с будущей звездой европейского футбола Джорджем Веа, вся страна зашлась в восторге. В том числе от вашего гола, когда вы в прыжке опередили вратаря и забили головой.
- Как раз недавно перебирал старые вырезки и наткнулся на заметки из Monde и Figaro о том матче. Так смешно писали: мол, преобразования в России, перестройка, а "Торпедо" - ее олицетворение. "Железный занавес" тогда только-только упал. Пошла мода на все русское. Ну и мы свой вклад, получается, внесли. (Улыбается.)

- В тот год торпедовцы здорово прошли осеннюю часть Кубка УЕФА, вы забил в 5 матчах 6 мячей, став одним из самых ярких открытий европейской футбольной осени. Однако весной "Торпедо" выбыло по пенальти от датского "Брондбю", костяк которого через год стал чемпионом Европы. Но форвард Юрий Тишков в тех матчах уже не сыграл...
- Может быть, это судьба, но и тогда не обошлось без Бодака. В марте 91-го вернулись с олимпийской сборной из Ирана и играли контрольную встречу с "Крыльями Советов", которые тогда были еще во второй лиге. И вот Чугайнов выводит меня один на один, бежим наперегонки с Бодаком, игравшим за Куйбышев. Опережаю его, тянусь за мячом - и рву заднюю мышцу бедра. Вся команда в шоке. Про себя и не говорю. А до первого матча с датчанами меньше недели. Иванов громче всех ругался: "В сборную больше никого не отпущу! Непонятно, чем вы там занимаетесь: приезжаете в разобранном состоянии, мышцы не готовы". Крутого нрава был Козьмич, что говорить.

- Вы принимали участие в его смещении осенью 91-го?
- К сожалению, непосредственное. Правда, жизнь показала, что это было ребячество. Игры в демократию. Юношеский максимализм лез из всех щелей. В итоге команда так и не смогла подтвердить слова делом и удержаться на том же уровне. Да, тиран. Да, деспот. Но, освободившись от Козьмича, мы без него оказались несостоятельными .

- А спустя год в "Торпедо" не посчитали вас предателем?
- Может, и нескромно так о себе говорить, но считаю, что ушел из родной команды очень солидно. Контракт в конце 92-го у меня завершился. Переходить куда угодно можно было за копейки. Но не все знают, что я специально подписал с "Торпедо" новое соглашение, чтобы клуб получил за меня от "Динамо" хорошую компенсацию. И все равно, когда в 99-м я пришел в родные пенаты, президент клуба Носов отнесся ко мне более чем прохладно.
Как к вернувшемуся перебежчику. Хотя не мог не знать, что вырученные за меня шестью годами ранее деньги были более чем достойными.

ПО ЛОНДОНУ НА БЕЛОМ ЛИМУЗИНЕ

- Помимо "Динамо" и "Спартака" вам было из чего выбирать...
- В конце 92-го наш с Шустиковым личный агент Пини Захави, израильтянин с обширными связями в Англии, повез меня на просмотр в "Шеффилд Уэнсдей". Захави - личность очень известная, несколько лет назад даже представлял интересы Майкла Оуэна. И я убедился в этом по тому, как меня приняли. В Лондоне поселили в пятизвездном "Ритце", возили на белом лимузине. Команда в Шеффилде по именам тогда звучала - игроки сборной Англии Дэвид Херст, Роберт Палмер, а главное, знаменитый Крис Уоддл. Потрясающий человек, ни тени звездности. Он тогда строил дом и временно жил вместе со мной в гостинице. Общались каждый день. Уоддл возил меня на своем роскошном зеленом "ягуаре" на тренировки и обратно, расспрашивал о жизни. Прикоснуться к настоящей премьер-лиге, к старейшему в Англии стадиону было чем-то вроде сказки. Клубу по итогам смотрин я понравился. Они готовы были заключить со мной контракт, но не получили разрешения: из-за очередной травмы я пропустил часть сезона-92 и не набрал нужного процента игр за молодежную сборную.
Чуть позже, когда мы только вели переговоры о переходе в "Динамо", Газзаев пытался продать меня в "Аталанту", пользуясь своими связями в Италии (одно время он очень хотел уехать туда работать). В обстановке строжайшей секретности мы встречались в "Президент-отеле" с руководством клуба, а в конце декабря я инкогнито ездил на три дня в Бергамо. Но что-то там не состыковалось...
В том же 92-м Бышовец пригласил нас с Шустиковым и Чугайновым на тренировочный сбор национальной команды. Помню, в чикагском аэропорту вызывает меня, Чуга и Шуста поодиночке и каждому говорит: "Ни с кем контракт не подписывай, только со мной. Я тебе все устрою". Но мы-то друг с другом с детства общаемся, секретов не держим. Посмеялись только.
Потом покойный Евгений Майоров вместе с Руперто Сагасти хотели пристроить меня в "Логроньес". Но случилась та травма - и вместо меня в Испанию в итоге поехал Саленко.

БЕСЦЕННЫЙ КАЗАНСКИЙ ОПЫТ

- Вы же в конце концов вместо Бергамо или Шеффилда оказались в Казани. Это что за очередной поворот судьбы?
- Да, второй круг сезона-98 я отыграл в "Рубине". Контракт с "Динамо" к тому времени закончился. Новый клуб сразу найти не удалось. Полгода поддерживал форму самостоятельно, пока вдруг не раздался звонок от Александра Ирхина. Долго колебался - ехать или не ехать. Деньги обещали неплохие, но нога не позволяла рассчитывать на многое.
Приехал, заиграл. Ирхин мне доверял, регулярно ставил в стартовый состав. Правда, ни одного гола так и не забил, хотя обстучал все штанги. А в августе грянул памятный всем дефолт. Начались проблемы, платить мне перестали. При этом я знал, что другие получают все. Да и чувствовал: все, выработался ресурс. Еще очень тяготили тогдашние условия: вместо базы маленький домик в черте города, разбитые поля, постоянные перелеты. После "Торпедо" и "Динамо" настолько не лежала душа ни к чему (да еще жена с маленьким ребенком в Москве, а обещанных денег не платят), что доиграл сезон, разорвал через КДК контракт и подал вместе с динамовским юристом Василием Грищаком иск на "Рубин". По месту регистрации ответчика, в один из районных судов Казани. Надо отметить, что все выплаты в "Рубине" были "белыми", суммы указывались в контракте, мы платили с них 30-процентный налог, что и позволило обратиться в суд.
Первые два заседания представители "Рубина" проигнорировали, на третьем судья заочно вынесла решение в нашу пользу ввиду отсутствия ответчика. В ответ "Рубин" подал жалобу в Верховный суд Татарстана, который отправил дело обратно в районный суд, и все та же женщина-судья приняла диаметрально противоположное решение.
Теперь уже жалобу в Верховный суд Татарстана подали мы. Естественно, ее не удовлетворили. Решили искать защиты в Верховном суде России. Тот отменил все предыдущие решения, кроме первого. Господа из "Рубина" пошли до конца, подали жалобу в Президиум Верховного суда РФ (выше уже некуда), но и там ее не удовлетворили. Это я сейчас так коротко рассказываю, а на деле процессы растянулись на два с половиной года.

- О какой сумме шла речь?
- Подъемные в размере 25 тысяч долларов. Для клуба, бюджет которого составлял на тот момент миллионов пять, это мелочь. Но в Казани пошли на принцип. Как это так, игрок выступил против клуба! Причем денег до сих пор так и не отдали. Не помог и судебный пристав, арестовавший 21 счет "Рубина": на них оказались копейки. Сейчас готовим с Грищаком обращение в ПФЛ. В конце декабря (2001-го. - Прим. П.Д.) состоится лицензирование, и "Рубин", если не расплатится по долгам, может его не пройти. (В начале 2002 года Юрий все же получил причитающиеся ему по контракту деньги. - Прим. П.Д.)

- Давление на вас оказывалось?
- Накануне разбирательства в Верховном суде России мне позвонили и посоветовали забрать заявление. Иначе, мол, будут последствия. Но вроде обошлось.
Оглядываясь назад, интересная все-таки вышла история. Кто занимается юриспруденцией - поймет. Поучаствовав в собственном процессе, такой предмет, как "судопроизводство", я уже мог сдать на "тройку" - "четверку", даже не открывая учебника. Шутка ли, пройти все существующие уровни судебной системы в России - от районного суда до Президиума Верховного! Бесценный опыт. Спасибо журналистам, в том числе "СПОРТ-ЭКСПРЕСС": здорово помогли мне в этой истории.

ПО РАЗНЫЕ СТОРОНЫ МИКРОФОНА

- Новой вашей ипостасью стал голос за кадром во время футбольных трансляций.
- Лично я ни к кому не напрашивался. Просто в один прекрасный день весной 2000 года позвонил Дмитрий Анисимов с РТР и пригласил помочь прокомментировать два матча: кубковый "Локомотив" - "Уралан" и ЦСКА - "Спартак". Первый блин, по-моему, вышел так себе. Но потом познакомились с директором спортивных программ ТВЦ Сергеем Ческидовым, и он выразил заинтересованность в сотрудничестве. Символично, что первым матчем стало дерби двух "Торпедо" на Восточной улице. Сыграли они вничью - 1:1.

- Что побуждает вас заниматься телекомментариями?
- Попробовал, вошел во вкус, затянуло. Но чувствуешь при этом огромную ответственность. Не хочется обижать других комментаторов, но с меня во всем, что касается непосредственно футбольных моментов, спрос двойной. Я, как человек, профессионально занимавшийся футболом, должен растолковать зрителю тот или иной эпизод, дополняя комментарий партнера анализом.

- А прокомментировать игру в одиночку сможете?
- По этому поводу расскажу забавную историю. Ческидов не так давно закинул удочку: "Давай на ближайшем матче один поработаешь". На что я ответил: "Нет, принцип постепенности надо соблюдать". А он мне с подковырочкой: "Не волнуйся, это я тебя проверял".
Интересно было попробовать себя и в жанре послематчевого интервью. Например, с Шустиковым. Он по одну сторону микрофона, я, в наушниках и с камерой за спиной, по другую. Смешно, если честно. Хотя вопросы у меня были колкие. Он, конечно, ответил. Потом, правда, наказал сделать все, чтобы это в эфир не попало. (Смеется.) Дело было после матча с "Ростсельмашем". Кучеревский на пресс-конференции заявил, что половина "Торпедо-ЗИЛа" не соответствует уровню высшей лиги. Вот я и спросил, как команда отнеслась к такому заявлению тренера. Прямо в лоб. Шуст по своему обыкновению начал мямлить - то да се, пока я ему не сказал: "Серега, хватит дурака валять". Ну, он и высказался.

- Самые близкие друзья - торпедовцы?
- Да. Все те, с кем вместе играл еще в молодости. Чугайнов, Шустиков, Максим Чельцов, который работает администратором в "Сатурне". Андрей Талалаев, как и я, тренирует детей в зиловской школе. Тесно общаемся с Сергеем Щербаковым. Немало хороших знакомых осталось и в "Динамо", с кем в свое время поиграл. Но "Торпедо", наверное, первично. Особенно стадион на Восточной улице - место, где мы все постоянно встречаемся, торпедовцы нынешние и бывшие. Все привозят детей в родную ДЮСШ. Даже Чуг, которому было проще, наверное, отдать ребенка в "Локомотив".

ВЗОРВАТЬ СИСТЕМУ

- Планы на будущее с чем связаны?
- Не зря же я учусь на юриста. Честно говоря, есть идея: взорвать всю существующую в России трансферную систему. Чтобы клубы не платили за игроков, а футболисты не становились рабами команд. Чтобы спокойно переходили из клуба в клуб, выбирая лучшие для себя условия. Ведь нынешнее положение дел прямо противоречит новому российскому трудовому законодательству.

- Еще одно "дело Босмана"?
- Идея не моя личная - скажем так, целого круга лиц. Игроков надо освободить от зависимости перед клубами, от кабальных компенсационных законов. Я почему не нашел себе сразу клуб в 99-м? Потенциальный покупатель должен был выплатить за меня, с больной ногой и завершившимся контрактом, 240 тысяч долларов компенсации. Кто на это пойдет? "Рубин" в итоге заплатил по договоренности почти вдвое меньше, но ведь и это большие деньги. А если бы никто так и не нашелся?
У нас, конечно, существует профсоюз игроков и тренеров, возглавляемый господином Еленским (ныне технический директор "Спартака". - Прим. П.Д.), но хотелось бы, чтобы он как-то реально о себе заявил. Что-то они для футболистов, конечно, делают. Но если сравнить наш профсоюз с английским... собственно, и сравнивать тут нечего. Российские футболисты абсолютно бесправны перед руководителями клубов. И даже не знают, что закон во многих случаях на их стороне. Это положение надо в корне менять.

...Весной прошлого года в судьбе Тишкова произошел еще один крутой поворот. Он ушел из детской школы "Торпедо-ЗИЛа" и сосредоточился на защите интересов игроков. В числе его подопечных значились надежды российского футбола - Руслан Пименов, Андрей Аршавин, Дмитрий Смирнов, братья Березуцкие. В планах было создание собственного агентства, специализирующегося на работе с молодыми талантами. При этом комментировать матчи Тишков не прекратил. Но из-за неотложных дел в Москве вынужден был отказаться от поездки на чемпионат мира (!) и работы на финальном матче - того, о чем многие даже не мечтают. И все же награда нашла героя: по итогам года именно Тишков получил "Стрельца" как лучший комментатор.
В российский футбол пришли огромные деньги и сопутствующие им нравы. В волчьем мире Тишков пытался действовать строго в соответствии с законами, переступая через "понятия". Человек решительный, он не раз и не два перешел дорогу "сильным". И стал неудобен. В начале декабря, после встречи с руководством одного из клубов, он то ли в шутку, то ли всерьез сказал, что при таких темпах в сфере его деятельности скоро начнется "подъездная война". И улыбнулся своей обескураживающей улыбкой. Кто мог подумать тогда, что эта фраза окажется страшным пророчеством...
Если в эти дни вы поедете по третьему транспортному кольцу с востока столицы в сторону площади Гагарина, то после Автозаводского моста на склоне заснеженного холма, как на ладони, увидите свежую могилу, заваленную венками и цветами. Притормозите на минутку, почтите память замечательного футболиста и прекрасного человека, принявшего на себя все удары судьбы.
...Может, все же лучше было бы ему стать летчиком?

Павел ДЕМЕЩИК

Alessandro (13:24)
#48863.