Комментарии к сообщению #192749

Последнее время мы часто бросаемся словами, оскорбляем недоверием, обвиняем в предательстве. Забываем про сам футбол и соизмеряем значимость друг друга для общего дела, которое, кстати, зачастую понимаем по-разному. Вот решил, чего уж мелочиться, и задал набивший оскомину вопрос самому близкому мне болельщику. Дед, а что ты сделал для Торпедо? Он пожал плечами: «Да ничего, наверное. А что я мог сделать? Я же ни футболистом там, ни тренером, ни директором ЗиЛа не был. Слесарил на заводе. Ну, ходили с ребятами на матчи, болели…»
Действительно, что он мог сделать для команды. Родился на год позже ее создания – в 1925. В 17 лет был призван – война. Тогда вся страна так, причем тут Торпедо. Демобилизовался, устроился на завод. И трудился до пенсии. Правда, ездил с другими работягами в Лужники, где тогда играло Торпедо, и не только на матчи с участием любимой команды. Помогали завершить строительство комплекса. А когда начали возводить стадион на Восточной улице, так целыми цехами на субботники выходили. Ударными темпами. Но, опять же, Павлом Корчагиным не был, за собой на трудовые баррикады не звал. Работал, как все. Да еще с друзьями могли и принять не хило, и похулиганить. Не без этого, время-то молодое. А что сегодня его связывает с клубом? Наверное, память о Торпедо. Удивительно, он уже не всех родственников может вспомнить, которые из дальних, кто кому кем приходится, но помнит почти всех, не только основных, игроков 60-80-х г.г. того столетия. Их стиль, возможности, взлеты и падения. Помнит Эдуарда Стрельцова и как легендарного нападающего, и как служащего ОТК на зиловских складах, где тот трудился пару лет после освобождения, пока ему не дали возможность снова заиграть. Когда по третьему кольцу везу его на машине мимо Ленинской слободы в «зиловскую» поликлинику (других не признает, хотя как таковой «зиловской» уже не существует), дед тычет пальцем в окно: «Вон там, между заводом «Динамо» и Автозаводской, пивнушка была, в нее Валера Воронин заходил, когда уже с футболом закончил. Какой игрок был, посильнее Пеле, точно говорю! Но не сложилось. А потом совсем расслабился. Пил много. Ребята его постоянно угощали, а он не отказывался…»

(далее – см. коммент.)