Меня везли на кресле по коридорам областной больницы.
- Куда? – спросила одна медсестра другую. – Может, не в отдельную, может, в общую?
Я заволновалась.
- Почему же в общую, если есть возможность в отдельную?
Сестры посмотрели на меня с таким искренним сочувствием, что я несказанно удивилась. Это уже потом я узнала, что в отдельную палату переводили умирающих, чтобы их не видели остальные.
- Врач сказала, в отдельную, — повторила медсестра.

Но тогда я не знала, что это означает, и успокоилась. А когда очутилась на кровати, ощутила полное умиротворение уже только от того, что никуда не надо идти, что я уже никому ничего не должна, и вся ответственность моя сошла на нет.
Я ощутила странную отстранённость от окружающего мира, и мне было абсолютно всё равно, что в нём происходит. Меня ничто и никто не интересовал. Я обрела право на отдых. И это было хорошо. Я осталась наедине с собой, со своей душой, со своей жизнью. Только Я и Я.

Ушли проблемы, ушла суета, ушли важные вопросы. Вся эта беготня за сиюминутным казалась настолько мелкой по сравнению с Вечностью, с Жизнью и Смертью, с тем неизведанным, что ждёт там, по ту сторону…

И тогда забурлила вокруг настоящая Жизнь! Оказывается, это так здорово: пение птиц по утрам, солнечный луч, ползущий по стене над кроватью, золотистые листья дерева, машущего мне в окно, глубинно-синее осеннее небо, шумы просыпающегося города – сигналы машин, цоканье спешащих каблучков по асфальту, шуршание падающих листьев… Господи, как замечательна Жизнь! А я только сейчас это поняла…
- Ну и пусть только сейчас, — сказала я себе, – но ведь поняла же. И у тебя есть ещё пара дней, чтобы насладиться ею, и полюбить её всем сердцем!

Охватившее меня ощущение свободы и счастья требовало выхода, и я обратилась к Богу, ведь Он сейчас был ко мне ближе всех.
- Господи! – радовалась я. – Спасибо Тебе за то, что Ты дал мне возможность понять, как прекрасна Жизнь, и полюбить её. Пусть перед смертью, но я узнала, как замечательно жить!
Меня заполняло состояние спокойного счастья, умиротворения, свободы и звенящей высоты одновременно. Мир звенел и переливался золотым светом Божественной Любви. Я ощущала эти мощные волны её энергии. Казалось, Любовь стала плотной и, в то же время, мягкой и прозрачной, как океанская волна.

Она заполнила всё пространство вокруг, и даже воздух стал тяжелым и не сразу проходил в легкие, а втекал медленной пульсирующей струей. Мне казалось, что всё, что я видела, заполнялось этим золотым светом и энергией. Я Любила. И это было подобно слиянию мощи органной музыки Баха и летящей ввысь мелодии скрипки.

***

Отдельная палата и диагноз «острый лейкоз 4-й степени», а также признанное врачом необратимое состояние организма имели свои преимущества. К умирающим пускали всех и в любое время. Родным предложили вызывать близких на похороны, и ко мне потянулась прощаться вереница скорбящих родственников. Я понимала их трудности: ну о чём говорить с умирающим человеком, который, тем более, об этом знает. Мне было смешно смотреть на их растерянные лица.

Я радовалась: когда бы я ещё увидела их всех? А больше всего на свете мне хотелось поделиться с ними любовью к Жизни – ну разве можно не быть счастливым просто оттого, что живёшь? Я веселила родных и друзей как могла: рассказывала анекдоты, истории из жизни. Все, слава Богу, хохотали, и прощание проходило в атмосфере радости и довольства. Где-то на третий день мне надоело лежать, я начала гулять по палате, сидеть у окна. За сим занятием и застала меня врач, закатив истерику, что мне нельзя вставать.

Я искренне удивилась:
- Это что-то изменит?
- Ну… Нет, — теперь растерялась врач. – Но вы не можете ходить.
- Почему?
- У вас анализы трупа. Вы и жить не можете, а вставать начали.
Прошёл отведенный мне максимум – четыре дня. Я не умирала, а с аппетитом лопала колбасу и бананы. Мне было хорошо. А врачу было плохо: она ничего не понимала. Анализы не менялись, кровь капала едва розоватого цвета, а я начала выходить в холл смотреть телевизор.

Врача было жалко. А Любовь требовала радости окружающих.
- Доктор, а какими вы хотели бы видеть мои анализы?
- Ну, хотя бы такими.
Она быстро написала мне на листочке какие-то буквы и цифры, то – что должно быть. Я ничего не поняла, но внимательно прочитала. Врач посмотрела сочувственно на меня, что-то пробормотала и ушла.
А в 9 утра она ворвалась ко мне в палату с криком:
- Как вы это де...
- Анализы! Они такие, как я вам написала.
- Откуда я знаю? А что, хорошие? Да и какая, на фиг, разница?

Лафа закончилась. Меня перевели в общую палату (это там, где уже не умирают). Родственники уже попрощались и ходить перестали.
В палате находились ещё пять женщин. Они лежали, уткнувшись в стену, и мрачно, молча, и активно умирали. Я выдержала три часа. Моя Любовь начала задыхаться. Надо было срочно что-то делать.

Выкатив из-под кровати арбуз, я затащила его на стол, нарезала, и громко сообщила:
- Арбуз снимает тошноту после химиотерапии.
По палате поплыл запах свежего смеха. К столу неуверенно подтянулись остальные.
- И правда, снимает?
- Угу, — со знанием дела подтвердила я, подумав: «А хрен его знает…»
Арбуз сочно захрустел.
- И правда, прошло! — сказала та, что лежала у окна и ходила на костылях.
- И у меня. И у меня, — радостно подтвердили остальные.
- Вот, — удовлетворённо закивала я в ответ. – А вот случай у меня один раз был… А анекдот про это знаешь?

В два часа ночи в палату заглянула медсестра и возмутилась:
- Вы когда ржать перестанете? Вы же всему этажу спать мешаете!
Через три дня врач нерешительно попросила меня:
- А вы не могли бы перейти в другую палату?
- Зачем?
- В этой палате у всех улучшилось состояние. А в соседней много тяжёлых.
- Нет! – закричали мои соседки. – Не отпустим.

Не отпустили. Только в нашу палату потянулись соседи – просто посидеть, поболтать. Посмеяться. И я понимала, почему. Просто в нашей палате жила Любовь. Она окутывала каждого золотистой волной, и всем становилось уютно и спокойно.
Особенно мне нравилась девочка-башкирка лет шестнадцати в белом платочке, завязанном на затылке узелком. Торчащие в разные стороны концы платочка делали её похожей на зайчонка. У неё был рак лимфоузлов, и мне казалось, что она не умеет улыбаться.

А через неделю я увидела, какая у неё обаятельная и застенчивая улыбка. А когда она сказала, что лекарство начало действовать и она выздоравливает, мы устроили праздник, накрыв шикарный стол, который увенчивали бутылки с кумысом, от которого мы быстро забалдели, а потом перешли к танцам.

Пришедший на шум дежурный врач сначала ошалело смотрел на нас, а потом сказал:
- Я 30 лет здесь работаю, но такое вижу в первый раз. Развернулся и ушёл.
Мы долго смеялись, вспоминая выражение его лица. Было хорошо.

Я читала книжки, писала стихи, смотрела в окно, общалась с соседками, гуляла по коридору и так любила всё, что видела: и книги, и компот, и соседку, и машину во дворе за окном, и старое дерево.

Мне кололи витамины. Просто надо же было хоть что-то колоть.
Врач со мной почти не разговаривала, только странно косилась, проходя мимо, и через три недели тихо сказала:
- Гемоглобин у вас на 20 единиц больше нормы здорового человека. Не надо его больше повышать.
Казалось, она за что-то сердится на меня. По идее, получалось, что она дура, и ошиблась с диагнозом, но этого быть никак не могло, и это она тоже знала.

А однажды она мне пожаловалась:
- Я не могу вам подтвердить диагноз. Ведь вы выздоравливаете, хотя вас никто не лечит. А этого не может быть!
- А какой у меня теперь диагноз?
- А я ещё не придумала, — тихо ответила она и ушла.
Когда меня выписывали, врач призналась:
- Так жалко, что вы уходите, у нас ещё много тяжёлых.

Из нашей палаты выписались все. А по отделению смертность в этом месяце сократилась на 30%.
Жизнь продолжалась. Только взгляд на неё становился другим. Казалось, что я начала смотреть на мир сверху, и потому изменился масштаб обзора происходящего.

А смысл жизни оказался таким простым и доступным. Надо просто научиться любить – и тогда твои возможности станут безграничными, и желания сбудутся, если ты, конечно, будешь эти желания формировать с любовью, и никого не будешь обманывать, не будешь завидовать, обижаться и желать кому-то зла. Так всё просто, и так всё сложно!

Ведь это правда, что Бог есть Любовь. Надо только успеть это вспомнить…

zavr (11:53)
Прямо Рождественская сказка.
Бывает. Конечно в меньшей степени, но бывает

zavr (11:53)
Спасибо за позитив!
Здоровья тебе, Владимир и исполнения всех желаний!

Nikola (13:04)
Спасибо, Николай, взаимно!

Уралан (12:14) Андрей ! чудеса встречаются ! особенно в рождество ! от души желаю тебе здоровья и встретить еще чудеса в жизни ! с праздником тебя друг !

pokrival (13:16)
Спасибо. Всю жизнь жду чудес, раз пять произошло.

Уралан (15:01)
Неплохая реализация.

Уралан (15:01)
Расскажите, пожалуйста. Было бы интересно прочитать. Серьёзно.

Это ,конечно,Рождественское чудо.Лейкоз-это очень серьезно.Как минимум,химиотерапия, максимум -пе-
ресадка костного мозга.Причин его появления много.Одно из них- сильнейший стресс.Эта женщина ощути-
ла в больнице состояние полного успокоения,ушли причины, вызвавшие этот стресс. А у организма очень
большие ресурсы,если его не травить химиотерапией, и не терзать постоянными мыслями о неблагоприят-
ном исходе. Чудо-это возможности нашего организма. Главное ему не надо мешать, а только помогать- быть
все время на позитиве.Легко говорить,когда это происходит не с тобой.И на Бога надейся, и сам не плошай!
Но у Горбачевой Р.М-чуда не произошло, а вот Тиньков,сделав пересадку костного мозга, вроде как чувствует
себя неплохо.Пути Господни не исповедимы!

механик-водитель (15:57)
Саня, Привет! С Рождеством Христовым!
Случай из моей грешной. Чудом это назвать можно ли, возможно - просто совпадением, ну, или чудесным совпадением...
Конечно же , это никак нельзя сопоставить с рассказом от Завра - там реально животрепещущая история с чудесным выздоровлением, при гнетущем диагнозе....
1990 - Язов решил форму рядовому составу поменять. Я ,на тот момент , во Владимире в спортроте прикомандирован из Саратова. Нас в команде таких четверо...- от Саратовской спортроты во Владимирскую.
Выдают нам деньги, командировочные удостоверения и т.д. Выходим за КПП, и пацаны предлагают денька 3-4 повременить с отъездом...- кто-то по девушке соскучился, кто-то родителей давно не видел.... Короче, предложили идти на реальный риск... Всё бы ничего, но они-то все родом из Владимирской губернии, а у меня родители в Курской области....
Договорились через пять дней встретиться в Москве на Казанском вокзале, у определённой кассы в определённое время... Дизбат корячился, по сути...
Метнулся на Родину, два года родителей не видел..., до этого во Владимирском спортинтернате.., и сразу на службу...
Дальнейшую встречу, дорогу, эмоции парней описывать не буду...
Итог.....))) Заходим, спустя неделю, к командиру Саратовской спортроты майору Чередняку, докладываем о прибытии, ставим каждый, в качестве презента, по бутылке водки.... И...., буквально через три минуты звонок.... Майор берет трубку...., и рапортует нашему полкану из Владимира, цитирую - " товарищ полковник, как же, вот ваши ребятушки у меня в кабинете, все на месте, всё чин-чинарем! Обязательно, завтра уже переодену, и отправлю обратно! Честь имею!"
Мы не сразу поняли, что конкретно отскочили от жутких неприятностей на свои жопы...., за новой формой в часть пошли уже не трезвые - до нас дошло....
Вот такое чудесное совпадение....

Всех с праздником, сораТники!!! Будьте Здоровы Вы и Ваши близкие!!!

ромец (17:36)
Рома, приветствую тебя! От души поздравляю тебя и твою семью с Рождеством! Извини, что поздно отвечаю – накатал, было, ответ, да он не сохранился.
Спасибо за интересную историю. Да, в Советской армии чего только не бывало…
В моей семье была такая история. Мой старший брат в 1985-м ушёл служить в ПВ на советско-финскую границу (в Сортавальский погранотряд), а вернулся домой из… Афганистана. Полтора года был на заставе в Карелии проводником служебной собаки, а последние полгода оказывал «интернациональную помощь дружественному афганскому народу» с АГС-17 «Пламя». И мы (семья) узнали об этом совершенно случайно, когда почтальон перепутал почтовые ящики и опустил письмо, адресованное его близкому другу-соседу в наш ящик… Слава Богу, пришёл домой целый и невредимый.
Совсем не рождественская история, потому прошу у сораТников прощения. Ещё раз всех с Праздником! Берегите себя и своих близких!

"Делай добро и бросай его в воду.

Всегда по службе и по жизни стараюсь помогать людям, при том абсолютно всё-равно каков их достаток и социальное положение. В период работы в уголовном розыске было приятно получать благодарственные письма от потерпевших, которым мы возвращали похищенные с квартирных краж вещи.

Но ещё до работы в угро, будучи участковым, я довольно не плохо владел обстановкой на своём административном участке. Знал когда кто освободился, за что сидел и всячески устанавливал отношения с подучётным контингентом.

Однажды зашёл в кафе пообедать, смотрю, за одним из столиков сидит недавно освободившийся зэка Олег. Взрослый мужик, лет пятидесяти (мне тогда было двадцать с небольшим), две трети которых он провёл в зоне. Статьи у Олега всегда были одинаковые. Он не терпел нападок в свой адрес и каждый раз обидчика сажал на перо. И так ходки три-четыре.

Я взял себе покушать и заказал Олегу 150 гр. и салат за мой счёт. Как сейчас помню его реакцию. Он прекрасно меня знал. Когда официант принесла ему заказ и на его немой вопрос кивнула в мою сторону... мы пересеклись взглядами и я заметил, как по его щеке побежала слеза. Да, так бывает. Когда человек, за плечами которого не одна "командировка", неожиданно понимает, что тех, кого он много лет считал "мусорами" бывают человечнее братвы. На свободе он точно никому был не нужен. Умер через несколько лет.

К чему я его вспомнил? У меня в микрорайоне есть бомжик. Сидит на крыльце магазина. Микрорайон у нас нормальный, кто денежек даст, кто покушать или кофе горячего. Да и мы периодически подкармливаем.

Сегодня, в честь праздника, взял ему 0,5 хорошей водки и такой же закуски. Пусть у человека тоже будет праздник. Творите добро. Он вам точно вернётся."

Telegram-канал полковника Трифонова.

uksus.gennady (11:30)
Полковник Трифонов недоработал.